See in Reader
2.6 KiB
Досл. перевод
«И не вернёт он к сердцу его (=не вспомнит), и нет знания/ума и понимания/разумения, чтобы сказать: «Половину его (т. е. дерева) сжёг я в огне, и также спёк на [горящих] углях его хлеб, изжарил мясо и съел. А/и остаток его [разве] мерзостью я сделаю (букв.: …остаток его для мерзости я сделаю), перед деревяшкой [разве] буду я простираться ниц/поклоняться»?».
Они не возьмут это к сердцу, и нет у них ни знания, ни смысла
Все три выражения говорят об одном и том же: о неспособности рационально мыслить. Далее в стихе говорится о том, что здравомыслие привело бы идолопоклонника в резонному вопросу о необходимости поклонения изваяниям богов, изготовленных из обычного дерева.
из остатка сделаю ли я мерзость...
Под мерзостью подразумевается идол, т. к. в Ветхом Завете идолопоклонство часто обозначается этим словом (евр. ТОЭВА). Альт. перевод: "из остатка дерева сделаю ли я мерзкого идола...".
сделаю ли я мерзость и буду ли поклоняться куску дерева?
Эти фразы, скорее всего, предполагает внутренний диалог еврея-идолопоклонника, который знал, что идолы - это мерзость для Господа, не больше, чем бездушные куски дерева. Господь говорит, что эти люди должны задавать себе эти риторические вопросы. Вопросы ожидают отрицательных ответов и подчеркивают, насколько глупо было бы для человека делать такие вещи. Эти вопросы можно перевести как утверждения. Альтернативный перевод: «Я не должен изготавливать мерзких идолов и поклоняться кускам дерева» (См.: rc://*/ta/man/translate/figs-rquestion)